Многие наши сценарии и привычки поведения идут из детства. Я, например, очень долго разбирался со своей персональной историей.
Когда в школе классе в пятом или шестом я смотрел на разных девушек и думал «А вот если бы она была моей женой»? или «А мог бы я на ней жениться»? И единственный ответ, который возникал у меня в голове был «Да, если бы она меня любила».
В первый брак я выскочил очень рано – в 20 лет я вернулся из армии и сразу же поехал со студенческим сельхозотрядом собирать фундук в Дагомыс. Там и познакомился со своей первой женой, которую в этот сельхозотряд пригласила подруга. После отряда мы стали встречаться, и через год поженились. Тогда (в конце 80-х годов) я был уверен, что если дело с девушкой дошло до постели, то на ней надо обязательно жениться.
Я хотел быть идеальным мужем, и надо сказать, что я в этом преуспел. Я был очень сензитивным и эмпатичным мужчиной. Я очень четко чувствовал невысказанные потребности и желания близкого мне человека. Я их предугадывал и с радостью помогал их реализовывать или реализовывал сам. Это было очень приятно – разделять радость другого человека. Я хорошо понимал, чего хотят другие.
Но не понимал, чего же хочу я.
Я был очень удобным мужем, потому что был совершенно неприхотливым в еде. У меня было убеждение, что хоть какая-нибудь еда лучше, чем ее отсутствие. Поэтому истории про жён, которые проводили часы на кухне, чтобы ублажать аппетиты своих мужей, вызывали во мне снисходительную ухмылку – я был выше этого! И моя жена не должна была торчать часами на кухне.
Я гордился своей силой и способностью нести свою ношу - держать семью, делать жену счастливой, помогать родителям и т.д. Но оказалось что стоицизм и самопожертвование – не самый удачный фундамент для счастливой семейной жизни.
Я набрал на себя множество обязанностей – кормить семью, развивать жену, развлекать жену, поддерживать жену в ее работе, ни с кем не общаться, чтобы не раздражать жену, проводить выходные в огороде, чтобы помогать родителям жены… В результате я ощутил такой персональный «бесперспективняк» – что смог освободиться от наваленных на себя обязанностей и условностей только через мучительный и болезненный разрыв отношений.
После развода у меня были и другие отношения, но и в них рано или поздно я обнаруживал себя в аналогичном сценарии. В поисках благосклонности партнера я легко шел на уступки и добровольно и с радостью делал партнера счастливым – а в итоге вместо благодарности и ожидаемых мной ответных жестов попадал в ситуацию несвободы и подчинения.
Как-то раз моя девушка притащила три вечерних платья – спросить меня какое из этих платьев мне бы понравилось. Вроде бы все три платья ей шли, и она в шутку спросила, можем ли мы купить все. Необходимости в этом не было, но я купил ей три платья. И был горд этим. У меня было убеждение что я действую как «настоящий мужчина». У меня было и философское обоснование правильности своих действий, ведь «мужчина – это человек дающий». И сам для себя тогда я был молодцом.
Я думал, что у меня есть выбор – купить эти платья или не покупать. И мой свободный выбор «настоящего мужчины» заключается в том, чтобы быть щедрым.
На самом деле выбора у меня не было. Я не мог сказать «нет». Я не мог отказать её просьбе.
Решение принимал не «настоящий мужчина». решение принимал отчаявшийся ребенок внутри меня. Этот ребенок был готов на всё ради сохранения контакта с тем, кого он любит. В моей реальности на тот момент сказать «нет» своему партнеру – значит спровоцировать его на отказ от меня. Что в моей персональной истории было равносильно голодной смерти.